***
От мандаринов пахнет новым годом даже в марте,
И синий шарф в гармонии с водой и с небесами..
А помнишь, как мы ехали в плацкарте,
И незнакомые солдаты пели с нами?

Хочу туда, где подростковое безумство,
Где нет предела разговорам о прекрасном,
Где ритм сердца — настоящее искусство,
В ту ночь, где я на все была согласна.

Вагон гремел и надрывался в полумраке,
Все повторялось словно блюзовым квадратом —
И синий шарф, и мандарины, и вояки,
И обещания проснуться с тобой рядом.

Откуда вдруг перрон возник на Ленинградском..
С чего мне вспоминать про тамбур  черный,
Про белый дым на выдохе и этот холод адский..
Вокруг меня небесный шарф обернут.

И каждый раз передо мной одна картина,
Когда в кафе парижском тот же белый дым
Смешает запах сигарет и мандаринов,
Мы за руку на Ленинградском постоим.

© Анна Горвиц

***
Знаешь, я так смеяться люблю, обо всём на свете
О себе, в основном, конечно
Если б я была звуком, то из смеха была б на две трети
И на треть из какой-нибудь тишины нездешней.

Знаешь, что это? Это такая серая грусть
На краешке твоих губ
Поэтому я с тобой давно уже не смеюсь.
Ты без смеха не стал взрослее. Ты сделался зол и глуп.

А такая, казалось бы, мелочь, когда смешно,
Только все сразу другого цвета.
Поэтому краешком твоих губ все будет завершено,
И в моем цветном мире места серому больше нету.

© Анна Горвиц

*** Как уютно жить в беспорядке, но внешний холод необходим. Закутаться в мягкое одеяло и высунуть пальцы ног. И тогда ты в своем доме на крыше в Стокгольме совсем один, И не явиться ребенку, который мечтал о щенке ты просто уже не смог. Только у сказочников воображаемые друзья и дома на крышах. И когда холодает, они топят камин волшебным поленом, И греют руки над старой забытой мелодией, и полено трещит чуть тише. И тогда всё на свете перестает казаться обыкновенным. Все настоящие сказочники верят в свои придумки, пьют варенье из банки, Их вентиляторы на спине с физикой в противодействии.. И вишневыми косточками усеян пол, как после большой гулянки. И беды и горести превращаются в дело житейское. © Анна Горвиц

***
Каждый любит свою субботу,
Проклинает ночь воскресенья.
Я смотрю из окна — ну вот он —
Мир прозрачный, почти весенний,

Наливает мне солнце в окна,
Сыпет ветер во все карманы,
Выхожу на бульвары в модном
Предрассветном своем тумане.

Незамеченной вниз к Арбату,
Как кораблик вдоль тротуара
Я плыву от себя куда-то,
Ты, Арбат, не такой уж старый..

Я вернусь в этот город точно,
Пусть меня кто-то лучший встретит,
И покажет Арбат мне ночью ,
И насыпет в карманы ветер.

© Анна Горвиц

***
Вот здесь я, пожалуй, пролью кофе,
И на белой рубашке будет пятно.
Очень похожее на твой профиль,
Как на рассвете, когда все белое, а там, где ты — там темно.

А вот здесь я, пожалуй, споткнусь у входа,
И случайный утренний гость мне поможет встать,
Угостит меня кофе, спросит какая погода,
А я знаю что будет дальше, потому что это произойдет опять.

А вот здесь я, пожалуй уйду с ним в свет.
Мы растворимся пятном от кофе,
Нас закутает дым предутренних сигарет,
И он понесет меня на руках (нога побаливает) к следующей катастрофе.

И вот там я, пожалуй, останусь совсем
Пусть меня не дождутся, но пусть запомнят.
И лучше уж темным профилем, чем
Той, что падает в обморок от любви у врача в приемной.

© Анна Горвиц

***
Доброе утро, да-да, сегодня оно такое!
Солнце замялось в складках на шторах,
И молока осталось ровно на чашку,
И пять минут на погладить себе рубашку.

Доброе утро, полосатое небо от самолетов!
У нас тут в среду уже наступает суббота,
Крестом на полу тень от оконной рамы,
И утро доброе, потому что завтра увижу маму!

Она распахнет свои руки, как будто мне пять,
И я побегу, обниму, и буду лицо ее целовать,
Буду жаловаться на всякую ерунду,
А главное, знать, что лучшего не найду.

Самое важное здесь, а что может быть важней?
Я пишу о ней, снимаю о ней, все о ней.
Она целует меня в ямочки на щеках и в шрамы
На сердце. И поет со мной. Прекрасная моя мама.

© Анна Горвиц

***
Я вмечтаю тебя в свою жизнь, в дни, когда мне не улыбалось,
В город, где ты еще не был, но тень от тебя все равно осталась.

Я вмечтаю себя в тебя, чтобы ранним вечером по дороге к дому,
Нас накрыла обоих мысль, что нельзя уже по-другому.

Я вмечтаю тебя в свой дом, и как будто все так и было —
Ты мыл чашки и что-то пел. Я писала, ждала, курила.

Мы смотрели кино всю ночь, черно-белое словно память.
Отмечтай меня из себя — чтобы я на солнце смогла растаять.

Отмечтайся, чтоб насовсем.. или фруктов купи на вечер.
Отмечтайся и разлюбись. Если чувствовать больше нечем.

© Анна Горвиц

***
Я пишу о себе случайно,
Я пишу о тебе нарочно.
Вслух всегда говорю — не встречай, но
Я думаю громче — срочно

Забери меня отовсюду,
Спрячь меня у себя в квартире,
Я тебе между строчек буду
Сообщать что творится в мире.

Лишь бы ты был со мною сытым,
Жизнерадостным и довольным.
Вот я здесь. Твоя дверь закрыта.
Ты за дверью с душевной болью.

Я писала тебе нарочно,
Не писала тебе случайно ,
Ты всегда был внешне хорош, но
Одинок стал необычайно.

© Анна Горвиц

***
Он готовит ей утром кофе, дожидается первого глотка
чтобы закурить..
И наверное, это любовь и есть, та самая,
О которой в кино и в книжках, только с поправкой на кофе, который успел остыть,
И он официант и ждет перерыв. Она странная

Думает, что это такое большое чувство, такая его забота.
Он улыбается кофе-машине и ему скучно.
У него баритон, за стойкой прячется музыкант. Это его работа.
Он курит на улице, выглядит благополучным,

Она выдыхает в кофе последние чувства и тихо себя жалеет.
Ей как обычно. Первый кофе и последний шанс,
Можно в одну чашку и она надеется, что он станет важнее,
Чем как бы ее роман и как бы его романс.

© Анна Горвиц

***
Здравствуй, детство! Ты сидишь у меня внутри,
Удивляешься.
Смотришь на все мои горести —
мыльные пузыри —
Развлекаешься.

Меня у тебя так мало. А тебя много. Точно
Я чувствую,
Потому что в конце предложения ставится многоточие
И в лучшем случае

Радуга вспыхнет перед глазами на раз два три —
И все волшебные.
Когда ты пальчиком щелкаешь пузыри,
И под небом я

Бегаю босиком, не имея прошлого или совести.
Не прощайся, детство,
Лопай мои смешные проблемы и
Взрослые горести
И меня приветствуй.

А в худшем случае..а нету худшего и не будет.
Уже все было.
У меня внутри живет детство и оно меня любит.
И я тоже его полюбила.

© Анна Горвиц